О том, как я, Хоха, Финн, Углурк, Мелнар, Кошмарка и Вервольф ездили
на Зилант 2003.
Дело было осенью, и мы собрались на вокзале в восемь утра. Опаздывала
Кошмарка, но мы решили взять билеты и на неё. По билетам выходило, что
кто-то из нас едет не в одном отделе плацкарты, а в соседнем. На роль
отщепенца был назначен Мелнар, дабы развлекал соседей гитарной игрой.
В девять подъехала Кошмарка, а мы взяли билеты на поезд через три часа.
Три часа мы пили, а потом зашли в поезд. Очнулся я в Казани.
Мы, взяв в проводники стаю "волосатых в косухах" (далее ВВК),
отправились в Гайдар-Сарай, получать аусвайсы и платить взносы. Очередь
пришлось стоять три часа, и за это время, перезнакомившись со всей очередью,
мы отмечали наш приезд. ВВК охотно помогали нам стоять в очереди, и
скоро Кошмарка и Мелнар в очереди лежали. "Однако!", сказал
я сам себе, получив "аусвайс на небо". Он был аккуратно закатан
в асфальт, тьфу, в пластик, и на нём значились мои ФИО и прочие реквизиты.
Нам дали матрацы, пропуска куда-то и что-то ещё. Подняв наших друзей
мы поехали в школу, в наш сквот. Заселились на втором этаже, и сразу
разложили палатку Финна, дабы никто не мешал. Туда поместили досыпать
наших перебравших комрадов, а сами ушли на разведку. Разведка доложила
точно: толкинисты...
Углурк, дабы не выделятся, взял гитару, и запел "Морию". Сквотеры
зашевелились, и скоро Углурк, Финн и Вервольф пили и пели вместе с толпой
толков.
Я и Хоха ушли гулять. Поднялись на пятый этаж, и стали спускаться оттуда
вниз, заглядывая по комнатам. Где-то в районе третьего Хоха схватил
меня за рукав и зашипев "ТССС!" затолкал в ближайшую дверь.
На вопрос "Какого х?", Хоха ответил, что заметил Питерских
толчкофф, и не желает их видеть. Я вырвался из его охранительных лап,
но корридор был пуст...
К вечеру мы пришатались обратно, познакомившись, кажется, со всеми.
Наши уже были все гтовы, и я не стал их будить, а залез в спальник и
тихо захрапел. Режим есть режим!
Утром я проснулся как всегда, почти в семь (проспал! мелькнула мысль,
но вспомнил, что на работу не топать). Народ тихо храпел и портил воздух,
а из Финнской палатки нёсся тихий мат.
Я заглянул туда. В этой самой палатке Кошмарка активно приставала к
Мелнару, на что тот, сквозь сон, отвечал разными страшными словами.
Наконец, похоже проснувшись, Мелнар выслушал очередную фразу Кошмарки:
-Ну Мелнар, ведь ты же то, да сё, да вообще!
-Нет, ну Кошмарка, ну скажи, какой СМЫСЛ?
Кошмарка не ждала такого ответа, и замолчала. А Мелнар вылез наружу.
-Ну что, Митяй, делать будем?
-Я в WC.
-Ага... Давай. Потом поедем в Сараи.
-А эти?
-Найдут.
Мы не поехали, а пошли. ВВК нам указали дорогу, а какой-то хиппи даже
выступил проводником.
В Ленин-сарае намечалось открытие, и мы, есесно, пошли туда. Нас там
нашёл Хоха и Финн, вместе с пивом и закуской. На открытии мы выпили,
потом выпили на концерте и на балу. Хоха проникся духом эксперементаторства
и решил выяснить, бывают у эльфов синяки на мордах. Мы интеллегентно
вышли во дворик, и там отловили пару пионеров. Пока Хоха, с криком:
"Вы чё здесь ваааще?" ставил опыты, мы вели научную дисскусию,
кто устанет быстрее - подопытные или Хоха. Устали подопытные. Мы их
вежливо сдали в ментпункт, и пошли веселится дальше. На сцене играл
Ден Назгул самый-самый-самый последний в жизни концерт (кажется 78,
после его решения завершить концертную деятельность), а в кулуарах надрывалась
Джем. Мы быстро сообразили, что не хватает нам только углючного с гитарой,
но тут, воаля!, появился и он. Вежливо достав и чехла для гитары саму
гитару, литр водки и два литра пива он предложил делать бутерброды.
Я, как самый умный, ел только хлеб. К третьему бутеру мы поняли, что
надо создать рок-группу, и через минуту родили название: Концептуальный
треш-фолк-металлический акустический ансамбль им. Дена Назгула "Шумело
- Гремело". В состав сразу приняли меня, Хоху, Углурка, Мэлнара
и, на подтанцовки, Кошмарку. И, ясень пень, меня отправили подавать
заявку, что мы хотим сольник.
Админы очень обрадовались, и сказали, что в связи с тяжкой болезнью
каких-то певцов из Комсомольска-на-Амуре, мы можем занять их время.
Завтра, шесть часов, Гайдар-сарай! Я был счастлив!
На этом приключения субботы закончились, и началось восресенье. Мы готовились
к выступлению...
Проснулись в два часа. У меня был тяжкий сушняк, у остальных ба-а-дун.
С трудом ворочая ногами я принял внутрь сто грамм пива, и понял, что
жизнь удалась. К шести мы должны были быть на месте (точнее к пяти,
настроить звук и инструменты). Мы храбро вышли на бой.
По дороге, собрав последние деньги с проходящих мимо эльфов Хоха купил
четыре ящика пива. Yo! - подумал я.
Инструменты нам налаживать не пришлось, ибо настроены они были ещё вчера.
Да и аппаратура была в норме. Мы пошли переодеваться. Сошлись на следующих
костюмах: сначала, пока никого нет, ставим четыре табуретки и четыре
ящика пива на сцену. Потом, выходим. Идею костюмов мы спиздили у RHCP:
сапоги, у кого есть - гитары, и носки на наших передних позициях. Кошмарка
выступала в полной одежде, ради контраста.
В восемнадцать ноль две мы вышли на сцену. Сели. Придвинули микрофоны.
Кошмарка тихо села рядышком. Гитары были положены на пол, а Хоха, взял
в руки первую бутылку и открыл её об микрофон. Зрители удивились, но
молчали. Я взял бутыль себе, повторил фокус Хохи, и хлебнул.
-Товарищи, сейчас перед вами выступиткКонцептуальный треш-фолк-металлический
акустический ансамбль им. Дена Назгула "Шумело - Гремело".
Просьба всем встать, Дэн идёт.
Толпа обернулась, но не увидев нигде Дена решила, что это шутка. Кто-то
хихикнул.
Мы выпили первые бутылки, и взяли вторые. Углурк начал разогреваться,
что-то бренчя на своей гитаре. Но под нашими взглядами принялся за пиво.
К моменту, когда мы начали четырнадцатые и пятнадцатые бутылки, зал
уже недовольно роптал. Пришлось взять ещё пару аккордов, а я посвистел
в полупустылку. Кошмарка чуток потанцевала, и мы принялись за последнее,
что оставалось.
Тут Мэлнар заиграл.
Хоха взял четыре бутылки и стал ими мелодично звенеть.
Я засвистел в почти полную бутылку, а Углурк заиграл на своей гитаре.
Кошмарка задвигалась на заднем фоне.
Зал замер.
-На кааалендаре несмияяяянин день! - завыл Хоха, но, чувствуя, что играют
что-то другое умолк.
-Слабый шорох вдоль стен, мягкий, бархатный звук.
Ваша поступь легка, шак с мыска на каблук. - тихо прошептал, почти попадая
в ритм, Углурк.
Я расцвёл, и засвистел в бутылку ещё активнее.
Хоха на мгновение задумался, но зазвинел уже веселее.
-И подёрнуты страстью зрачки, словно плёнкой мазутной!
Любопытство и робость, истома и страх,
Сладко кружится пропасти стон на губах.
-Так замрите пред мёртвой витриной, где выставлен труп мой. - между
прочим Мелнар даже два раза попал в ноты, и один раз выдал что-то похожее
на членораздельные слова.
-Я изрядный танцор, прикоснитесь желаньем, я выйду.
Обратите внимание, щёголь, красавец и франт.
Лишь слегка потускнел мой камзол, изукрашеный пылью,
Да в разомкнутой коже оскалено кости блестят.
На этих словах я глыкнул пивка, и звук моего свиста изменился.
-На стене молоток, бейте прямо в стекло!
И осколков поток рухнет больно и зло!
Вы падёте без вывертов, ярко и просто, поверьте!
Вдребезг треснувшей жизни хрустальный трезвон,
Тризна в горне отчизны, трезво врезан весок,
Я пред вами...
На этих словах Кошмарка действительно упала, а Хоха ринулся её поднимать
- А вы предо мной! Киска, зубки ощерьте! - скаля страшную рожу самолично
орал он. Хоха затанцевал, таки, с попавшей под руку Кошмаркой, но кто
кого держал - непонятно.
-И оркестр из шести богомолов ударит в литавры...
Как жаль, что в это песни было слово ударить! Едва я собрался продпеть,
мне в голову ударил ботинок, пущеный из зрителей.
Я вскочил, и бросился убегать закулисы.
Эти строки я пишу сидя в гримёрной Нам дали премию за самое оргинальное
выступление, и теперь дверь ломают мои фанаты. Я сейчас им дам автограф...
А, гады, что вы делаете!!!
Как вы поняли - это шутка. Но вы всё ещё хотите поехать на Зилант 2003?
Все имена, ники, торговые марки и прочие объекты, защищённые авторскими
правами принадлежат обладателям этих прав.